В июне 2024 года в Казахстане вступил в силу закон по вопросам обеспечения прав женщин и безопасности детей. Он ужесточил наказание за преступления в сфере семейно-бытового насилия. Принятие закона произошло на фоне громкого судебного процесса над экс-министром экономики Куандыком Бишимбаевым. Совершённое им жестокое убийство жены Салтанат Нукеновой высветило необходимость законодательных изменений.
Однако, по мнению Алии Омаровой, представлявшей на суде потерпевшую сторону, «Закон Салтанат» пока не работает. Об этом Омарова заявила на Ежегодном форуме SPL-2024,который был посвящен вопросам гендерного равенства и противодействия бытовому насилию.
«Действительно убийство Салтанат Нукеновой ровно год назад всколыхнуло наше общество, и мы были услышаны. Ранее на протяжении нескольких лет мы не могли подписать закон, парламент его возвращал. И только, к сожалению, ценой своей жизни Салтанат привела нас к тому, что мы сегодня имеем.
Но работает ли закон?
Я со всей уверенностью и ответственностью сейчас могу здесь заявить, что нет. Абсолютно нет», - сказала Омарова.
Как объяснила адвокат, «законодатель криминализировал побои и обычное причинение лёгкого вреда здоровью, но ввёл это в ракурс уголовного проступка».
«А что является уголовным проступком? Это виновное деяние, повлёкшее незначительный вред. За совершение этих проступков предусмотрена ответственность от 25 суток до 50 соток. Решило это проблему? Нет.
Я, как практикующий юрист в этой сфере, за последнее время проанализировала обращения женщин (жертв семейного бытового насилия) ко мне на страницу в инстаграме. Уже на этапе обращения в полицию они сталкиваются с гендерным неравенством – единственная женщина, которая попадается им на их пути – это диспетчер пульта 103 или диспетчер пульта 102. Всё. Далее, когда жертва приезжает в полицию, с ней начинает разговаривать дежурный участковый инспектор. Несмотря на то, что глава государства подписал закон, заявления в сфере семейно-бытового насилия, по непонятным причинам, до сих пор, передаются в производство для рассмотрения участковым инспекторам, которые назначают своим определением судебно-медицинскую экспертизу. И только после получения результатов заключения, возбуждается уголовное дело».
Кроме того, по словам Омаровой, жертв семейно-бытового насилия осматривают эксперты мужчины. Также, как отмечает Омарова, из-за того, что подход остался прежним, «теряются вещественные доказательства, ценные свидетели и время»:
«Участковый не сразу после обращения жертвы насилия выдаёт ей определение. Сначала она должна дождаться участкового инспектора, на чьей территории она проживает, потом должна прийти получить это определение, поставить на нём печать и только потом проехать ещё в институт судебных экспертиз, для того, чтобы пройти экспертизу, которая в отношении живых лиц, на минуточку, проводится только в будни, в рабочее время. А у женщины, например, телесные повреждения, которые могут пройти спустя 12-ть часов.
То есть я считаю, мы до сих пор находимся в откате», - резюмировала Омарова.
Адвокат считает, что, меняя законодательство, «надо идти до конца»:
«Буквально недавно, защищая жертву семейно-бытового насилия, от оппонента адвоката я услышала такую фразу: «Ну, ничего страшного, получишь 10 суток. Это даже меньше, чем ты бы получил за управление транспортом в состоянии алкогольного опьянения». Мы должны перевести эти преступления в разряд уголовных преступлений, называть их преступлениями, а не проступками».
Фото: @aliyaomarova_law
✅ Подписывайтесь на https://t.me/ayel_kz